Умерла мама отек мозга

Вся беременность 24-летней Марины Масловой, жительницы Крымска, протекала без осложнений, анализы были в норме.

За месяцев до родов (специалисты прогнозировали появление на свет малыша в апреле, — прим. автора) будущая мама пришла на прием к врачу. Доктору не понравились ее отеки на руках, лице и голени, и Марину положили на сохранение. Спустя сутки она отпросилась у медсестер домой к мужу и трехлетнему сынишке — все равно, мол, хорошо себя чувствую.

А утром 18 марта у нее отошли воды. Родственники отвезли девушку в роддом. А через несколько часов на свет появилась здоровенькая и голосистая Катюша весом 2 800 кило. Тем же вечером молодая мама вышла к семье — была уставшая, но счастливая.

— 20 марта я сварила супчик, позвонила ей, чтоб она вышла в коридор, забрала. А Маришка мне говорит: «У меня нога сильно болит, видимо, нерв защемило. Ходить даже не могу», — всхлипывает мама девушки Татьяна. — Врачи ей пообещали, что скоро придет невропатолог и назначит лечение. Однако спустя три часа специалист так и не появился. Ближе к обеду дочка позвонила мне, начала рыдать. Выяснилось, что Катюшку забрали, потому что Марина не может самостоятельно подходить к ребенку. Это был последний наш разговор…

В тот же день в обеденное время к Марине приехал муж.

— Она вышла ко мне вся мокрая. Дышала тяжело, под руки ее держала медсестра. Я ее спрашиваю: «Тебе что-нибудь кололи?» Она хотела что-то сказать, но не смогла… — вспоминает Владимир. — Я ей говорю: «Ты мне хоть кивни». А она не реагирует. После этого ее увели. Я заглянул в окно палаты, в которой находилась жена, — она на первом этаже расположена. Подошла девушка, что вместе с ней лежала, и говорит: «Вы что-то делайте, потому что Марине все хуже и хуже. А врачи не шевелятся!» И добавила, что колют только какое-то успокоительное.

Врач- психиатр поставил диагноз «послеродовой психоз» и назначили препарат, применяемый для снятия тревоги, страха, судорог, при нарушении сна, лечении эпилепсии и шизофрении. И почему-то не придали значения тому, что он противопоказан беременным и кормящим грудью женщинам.

— Врачи нас успокаивали — это лечится, не переживайте! — плачет мама девушки. — Мы ведь верили им, думали, что и вправду моя девочка скоро поправится.

Вечером состояние Марины ухудшилось. Она стала кричать, рвать на себе волосы, не отвечала на вопросы.

21 марта ее перевели в реанимацию. Дежурный врач сообщил родственникам, что она находится в коме. Предварительный диагноз — гнойный менингит.

— В 11 утра мы собрали консилиум, где поставили диагноз «менингоэнцефалит», — рассказывает заместитель главного врача по медицинской части Геннадий Ковалевский. — В пять часов вечера ее на реанимобиле доставили во вторую городскую больницу Краснодара.

Там девушке в течение пяти дней делали чистку крови. У нее поднялась температура до 40-41. Кололи антибиотики, но они уже не помогали. Марину натирали спиртом и обкладывали льдом, чтобы хоть как-то сбить температуру. Но было поздно. 16 апреля молодая мама умерла. В заключении о смерти в графе «причина» написано: «Отек головного мозга, церебральная недостаточность, менингоэнцефалит».

— Мы знаем, что нашу Маришку довели до такого состояния! Когда ей нужно было назначить антибиотики, ей кололи успокоительное. Ведь она просила о помощи, кричала, а медики, вместо того чтобы обследовать как следует, вгоняли ее в сон! — рыдает мама девушки.

Заведующая акушерским отделением Крымского роддома Елена Харченко отказалась с нами разговаривать, сославшись на то, что сейчас проходит служебная проверка, которая и покажет, виновны ли медики в этой трагедии.

— Девушка погибла не от наших уколов, — говорит главный врач крымской больницы Константин Ковалевский. — Наоборот, после этого препарата ей становилось лучше.

— Вы поймите, у девушки не было признаков менингоэнцефалита: ни тошноты, ни рвоты, ни температуры, ни головной боли. Все симптомы указывали на послеродовой психоз, — вступает в разговор заместитель главврача Геннадий Ковалевский. — Мы сделали и лабораторные анализы, но они пришли слишком поздно — через пять дней. А это заболевание развивается моментально — через 6-8 часов после заражения. Именно это время дается на постановку правильного диагноза. К сожалению, симптомы указывали на совсем другое заболевание.

Пока прокуратуру проводит проверку, семья Масловых всеми силами пытается справиться с утратой. Поддержать 24-летнего мужа Марины Владимира, который остался с двумя малолетними детьми, приехали его родители, тесть и теща.

— Очень тяжело, — вздыхают бабушки Катюшки. — Порой ходишь, вроде успокаиваешься, а потом как воспоминания нахлынут… Трехлетнему Данилу до сих пор не сказали, что его мамы больше нет. Говорим, что она в больнице. Он спрашивает: «Можно я ей позвоню?» А мы еле слезы сдерживаем — звонить-то уже некому…. «Комсомолка» будет следить за развитием событий.

Уважаемые читатели! В каких роддомах рожали вы и ваши родственники? Как с вами там обращались? Где, по вашему мнению, работают квалифицированные врачи? Расскажите об этом в своих комментариях!